Издательство
Новая книга
Въ Кіевѣ мнѣ довелось быть въ общеніи съ возобновителемъ Скита Пречистыя, что въ Церковщинѣ, игуменомъ Мануиломъ. Составляя его житіе и исторію возстановленія его обители, я слышалъ отъ него много дивнаго о его великомъ Старцѣ, схиархимандритѣ Іонѣ, строителѣ Кіевскаго Свято-Троицкаго монастыря. Одинъ изъ его разсказовъ, особенно запечатлѣвшихся въ моей памяти, переданный мнѣ впослѣдствіи въ рукописномъ спискѣ съ житія Старца Іоны, составленнаго Е. Поселянинымъ (Сказаніе это составлено по келейнымъ запискамъ Старца Іоны ), я хочу привести здѣсь, изъ опасенія, что это сокровище духа инымъ путемъ можетъ никогда не увидѣть свѣтъ.
«Когда Іоанну, будущему Старцу Іонѣ,—такъ сообщается его келейными записками,—было всего 6 мѣсяцевъ, онъ пропадалъ 12 дней изъ виду своихъ родителей. А было это такъ.
Однажды въ лѣтнее утро, шестимѣсячнымъ младенцемъ, Іоаннъ остался одинъ на дворѣ, а мать его, оставя его одного, пошла внутрь дома и занялась по хозяйству.
Солнце только что взошло. Было ясно, свѣтло и тепло... Лежа среди широкаго, зеленаго ковра, обогрѣваемый солнечными лучами, видя надъ собой безпредѣльный голубой шатеръ неба, младенецъ слѣдилъ глазами за голубями, летавшими по воздуху. Его охватило желаніе летать, какъ они...
Вдругъ къ нему подходитъ старецъ. У старца была болышая, густая, широкая и длинная борода. Обнаженный черепъ только по краямъ былъ покрытъ волосами. На немъ была синеватая нижняя одѣжда опоясанная поясомъ, а сверху зеленоватая.
Старецъ сѣлъ на землю, на зеленой травѣ, справа отъ младенца. На пріятномъ лицѣ его играла улыбка... Сперва младенецъ взглянулъ на старца, но сейчасъ же пересталъ смотрѣть на него, такъ какъ онъ мѣшалъ ему видѣть летающихъ голубей.
Старецъ ласково заговорилъ.
«Ты смотришь на голубей,—сказалъ онъ,—Тебѣ нравится, что они летаютъ. Имъ крылья даны Богомъ, оттого они и летаютъ, и тебѣ бы того же хотѣлось. Но ты человѣкъ естествомъ, а не птица, и потому не имѣешь видимыхъ крыльевъ. Тебя это печалитъ, но ты не скорби, а молись Господу Богу, Создавшему тебя, люби Его, благоугождай Ему, и вѣрою, правдою и любовію истинно Ему послужи. И Онъ дастъ тебѣ крылья не временныя и тлѣнныя, но вѣчныя, которыя вознесутъ тебя горе. Эти крылья даетъ людямъ на подвигъ Господь Богъ нашъ Вседержитель и Возлюбленный Его Сынъ, Господь нашъ Іисусъ Христосъ Спаситель, Искупившій насъ Своею Божественною кровію».
Потомъ старецъ спросилъ младенца:
—Желаешь ли ты имѣть крылья и парить на нихъ и восходить всё выше и выше къ Богу, Живущему во вѣки вѣковъ?
Младенецъ, глядя на старца, отвѣтилъ:
—Желаю, чтобы Богъ далъ мнѣ такія крылья.
—Тебѣ ещё мало дней,—сказалъ съ улыбкой старецъ.—Но запомни и сохрани на всю твою жизнь мои слова: Богъ Сущій неизмѣннымъ, Богъ Сущій нынѣ и во всѣ нескончаемые вѣки, подаетъ эти крылья людямъ, какъ крылья премудрости, разума, смысла, силы и жизни. Богъ изрекъ: «Если кто любитъ отца и матерь больше Меня, если кто не отречется всего своего имѣнія, не достоинъ Меня». "Если кто послушает гласа Его и возлюбитъ Его Единаго выше всего и всѣхъ, тому Богъ даетъ и силу и полетъ горе. Возлюби же и ты Господа Бога твоего, Создавшаго тебя. Родителей твоихъ люби, уважай и почитай, люби наравнѣ съ ними и всѣхъ людей, но всею любовію твоею люби Бога; люби Его всею душею, всемъ сердцемъ, умомъ и мыслью; люби Его больше родителей твоихъ, не предпочитай имъ Бога.
Когда старецъ сказалъ младенцу, что Бога надо любить больше родителей, ему стало жаль ихъ: они хранятъ его, питаютъ, ласкаютъ, дорожатъ имъ, и за всё это онъ долженъ ихъ мало любить. Слова эти ему показались чрезвычайно горькими.
—Какъ это возможно,—сказалъ онъ старцу,—не любить родителей? Это для меня тяжко, и поступить такъ я не могу.
Тутъ старецъ взялъ его за руки. Указательнымъ пальцемъ правой руки онъ вскрылъ ему грудь, обнаживъ внутренности, чтобы вынуть слабое и робкое человѣческое сердцѣ, что-то извнутри вынулъ и выбросилъ, а потомъ мѣсто разрѣза загладилъ рукою. (Старецъ Іона незадолго до смерти показывалъ шрамъ на этомъ мѣстѣ своему старому келейнику О. Виктору.)
Потомъ старецъ взялъ Іоанна за правую руку и сказалъ ему: «Ты со мною не бойся ничего и держись крѣпко за меня и за мою одѣжду и иди со мною смѣло! «Они отправились и вышли въ какое-то мѣсто чистое и высокое. Тамъ дули страшные вѣтры, такъ что едва можно было устоять на ногахъ. Постепенно приблизились они къ другому мѣсту широкому, ровному, чистому, свѣтлому. Тамъ стояла высокая стѣна-ограда, и стѣна издавала изъ себя великій свѣтъ.
Старецъ взялъ спутника за руку и сказалъ ему:
—Успокойся и ничего не бойся! Мы миновали ту бурю и тотъ путь, и мы уже пришли сюда въ тишину. Здѣсь нѣтъ никакого страха. Здѣсь царствуетъ только благоговѣйное благодареніе и любовь. Здѣсь пребываетъ Богъ и истинно Его возлюбившіе послушники Его... Ты видѣлъ бурю и вихрь тамъ, гдѣ ты проходилъ: онъ былъ страшенъ, но не повредилъ тебѣ ни въ чемъ. И нынѣ ты совершенно цѣлъ. Это образъ твоего бытія. Многіе вихри и бури встрѣтятся на пути бытія твоего, но зри самъ, гдѣ ты нынѣ стоишь, предъ Кѣмъ и къ Кому идешь. Зри безъ страха и боязни, съ благоговѣніемъ и любовію чистою.
Они подошли къ великимъ и дивнымъ вратамъ, и вверху вратъ сіялъ свѣтомъ Крестъ Господень. Два воина стояли на стражѣ предъ вратами, свѣтлые и прекрасные, и держали въ своихъ рукахъ мечи. Протянувъ руки съ мечами, они крестообразно преградили входъ во врата.
«Помолимся Господу Богу предъ вратами», — сказалъ старецъ. Когда они перекрестились и поклонились Животворящему Кресту Господню, тогда стражи опустили мечи свои и дали путникамъ свободный входъ.
Не разсказать словомъ, что открылось предъ путниками, когда они вошли въ тѣ врата. Здѣсь было небо новое, и земля новая, свѣтъ сіяющій, воздухъ легкій, свѣжій, тонкій; земля чистая, свѣтлая, какъ чистый хрусталь; деревья по обѣ стороны ихъ пути стояли живые, издавали отъ листьевъ своихъ благоуханіе, и мѣжду деревьями росли цвѣты разныхъ сортовъ, разной красоты и разнообразной величины.
Тамъ стоялъ храмъ Божій. И вошли они внутрь его, и стали предъ отверзтыми вратами священнаго алтаря. И на высокомъ Престолѣ Славы возсѣдалъ Сущій. Ликъ Его окаймленъ былъ власами и былъ свѣтелъ, ласковъ, спокойно-миренъ и влекъ къ себѣ сердце и духъ въ сильную къ Небу любовь.
И ужасъ объялъ младенца. И былъ онъ какъ мертвъ. И старецъ поддерживалъ его. И чувствовалъ онъ, какъ вѣетъ на него духомъ жизни. Онъ словно обновился и сталъ въ новой силѣ пред Богомъ своимъ. И ему показалось, что ему шелъ 21-ый годъ.
И всѣ окружающіе Божественный Престолъ воспѣли хвалу, славу и благодареніе Сидящему на престолѣ, и дивно-величественна была та пѣснь. Небесныя Силы воспѣли Параклитъ Парящаго, Оживляющаго, Животворящаго и Освящающаго. Они пѣли священныя слова «Святъ, Святъ, Святъ Господь Саваофъ», и съ ними пѣло великое множество разнаго рода племенъ, чиновъ, колѣнъ, званій и возраста—люди, лики святыхъ, пророковъ, апостоловъ и іерарховъ Господнихъ, царей, священниковъ, мучениковъ и всякаго чина и званія праведныхъ, убѣлившихъ одежды свои, изукрасившихъ Кровію Агнца, истинно возлюбившихъ Господа Іисуса Христа Сына Божія.
И ближе всѣхъ къ огнезрачному Престолу стояли дѣвственники, ничѣмъ не осквернившіе себя въ земной жизни. Одеянные въ бѣлую одежду, они стояли у Престола, предначиная пѣснь хвалы, славословія, молитвы и благодаренія. И никто не сіялъ такой славой, какъ иноки, облеченные въ схиму.
Когда всё множество святыхъ запѣло божественныя пѣснопѣнія, тогда старецъ сказалъ:
—Юноша! Воспѣвай же и ты Владыку всѣхъ и Господа и приникни къ тому, гдѣ ты теперь стоишь, что видишь и что слышишь. Произноси ясно слова Хвалы Господней, ибо животочные слова тѣ и безсмертны—они пребывают во вѣкъ. Слушай и внимай! Сейчасъ начнется пѣснь, воспѣваемая Господу, Тріѵпостасному Божеству, Богу Отцу, Богу Сыну и Богу Духу Святому, отъ всѣхъ святыхъ и горнихъ небесныхъ чиновъ, отъ всѣхъ земнородныхъ и отъ всей твари видимой, отъ всего созданія Божія и отъ всѣхъ стихій. Внимай же прилежно, кто будетъ предначинать Богу эту пѣснь!
И стала тогда великая тишина.
И тогда, по повелѣнію Господню, одинъ изъ серафимовъ предсталъ предъ престоломъ Господа Славы. Онъ взялъ отъ алтаря кадильнаго кадило и вложилъ въ него фиміамъ молитвъ святыхъ, и сталъ предъ Господомъ, имѣя въ рукѣ то кадило.
И дѣвственники, окружающіе Престолъ Господенъ, предначали пѣснь великую, трегубую. И воспѣвали хвалу. И пѣснь неслась какъ изъ единыхъ устъ: отъ святыхъ, съ земли отъ земнородныхъ и отъ всей твари видимой и невидимой. И стройности того пѣнія и согласія даже и представить ни звуками, ни словами невозможно. А Серафимъ, предстоя предъ Господомъ, воздымалъ предъ Нимъ кадило молитвъ святыхъ славословія, величанія и благодаренія Творцу всяческихъ.
Господь повелѣлъ старцу показать Іоанну всѣ обители святыхъ.
И когда старецъ съ Іоанномъ вышли изъ храма, то предъ ними открылось широкое пространство неизъяснимой красоты.
Земля была тамъ чистая, свѣтлая, сіяющая радостью, и на ней было много живыхъ, роскошно зеленѣющихъ деревьевъ. Иные изъ нихъ цвѣли, на другихъ были только завязи, третьи несли уже на себѣ плоды. И чудные листья тѣхъ деревьевъ, тихо трепеща, возносили, какъ живые, хвалу Господу, создателю всякаго творенія.
Іоаннъ стоялъ въ оцѣпененіи и не хотѣлъ двинуться съ того мѣста, гдѣ стоялъ и молилъ старца, прося навсегда оставить его здѣсь, гдѣ отовсюду окружалъ его преизбытокъ и торжество жизни.
Земля—жизнь. Небо, свѣтло сіяющее,—жизнь. Изліяніе воздуха—жизнь. Сіяющій, мягкій свѣтъ—жизнь. Деревья, украшенныя красотою и славою,—жизнь. Цвѣты различной красоты и великолѣпія, разстилающіеся по землѣ,—жизнь.
И всё это привело юношу въ восхищеніе. Онъ былъ внѣ себя и умолялъ спутника своего и путеводителя оставить его на этомъ благословенномъ мѣстѣ. Но старецъ понудилъ его идти далѣе.
И дошли они до стѣны высокой ограды. Прекрасныя врата были увѣнчаны крестомъ, и надъ вратами была надпись, слова которой испускали сіяніе, какъ отъ солнца расходятся лучи. Тамъ было написано: «Здѣсь святая обитель Всесвятой Владычицы міра и Царицы царствующихъ, Матери Бога нашего, Пресвятой Дѣвы Маріи. Если кто изъ земнородныхъ призоветъ Её имя, тотъ спасется».
Старецъ приказалъ Іоанну прочесть всё надписанное надъ вратами. Когда онъ прочелъ, ожилъ въ немъ духъ, упавшій отъ разлученія съ видѣнными мѣстами, и онъ забылъ и ихъ и то, что хотѣлъ въ нихъ навсегда остаться.
Старецъ сказалъ ему: «Сотворимъ молитву ко Пресвятой Владычицѣ и Царицѣ, истинной Богородицѣ, во всемъ благомъ Поборницѣ!» И началъ старецъ сказывать слова молитвы ко Владычицѣ и Царицѣ всѣхъ, и приказалъ Іоанну повторять за нимъ эти слова ясно и умиленно, объясняя ему, что это—слова жизни.
Когда они сотворили молитву до конца, изнутри раздалось слово: «Аминь!» Тогда величественно распахнулись предъ ними врата Святой Обители. Внутри, начиная отъ вратъ, въ два ряда стояли воины въ воинскихъ сіяющихъ доспѣхахъ. На ихъ главахъ были царскіе вѣнцы, а въ рукахъ мечи.
Радостью просіяли лица насѣльниковъ Небесной Обители Пречистой Дѣвы, когда предстали предъ ними входящіе, и всѣ воспѣли великую божественную пѣснь Пречистой Владычицѣ Богородицѣ, Матери Господа Бога нашего. И всё множество небожителей, вышедшихъ имъ навстрѣчу, пѣли пѣснь сладкую и радостную, исполненную жизни и неизрѣченной сладости, какую не выразить никакими устами и никакимъ языкомъ.
Старецъ спросилъ Іоанна:
—Почему ты не поешь съ ними пѣснь Богоматери?
—Я внѣ себя,—отвѣчалъ юноша. Но старецъ приказалъ ему пѣть громко и, прислушиваясь къ словамъ поющихъ, повторять ихъ разумно и достойно.
И по пѣніи томъ всѣ двинулись отъ вратъ ко Храму Всесвятой Владычицы Госпожи Богородицы.
Никто выразить не сможетъ той силы радости, торжества и той великой любви к Пресвятой Владычицѣ, Матери Умнаго Свѣта, который охватываетъ душу на порогѣ Ея храма...
Іоаннъ уже стоялъ предъ Ея Престоломъ. Чудно было видѣніе Преславной Царицы небесъ. Радость сіяла на пресвѣтломъ Ея Божественномъ Лѵкѣ, исполненномъ мира и любви ко всѣмъ земнороднымъ...
А вокругъ раздавалась хвала лѵковъ Святыхъ и Ангеловъ Матери Свѣта.
Престолъ Царицы небесъ окружаютъ небесные воины, святые Архангелы и лики святыхъ дѣвственницъ въ свѣтлыхъ, убѣленныхъ ризахъ, сіяющихъ несказаннымъ свѣтомъ, съ вѣнцами на главахъ, и въ вѣнцахъ горѣли драгоцѣнные каменья.
Когда было совершено славословіе въ храмѣ Всесвятой Владычицы, наступила великая тишина. Тогда Матерь Умнаго Свѣта призвала однаго изъ предстоящихъ Архистратиговъ и велѣла ему принять изъ алтаря кадильнаго кадило съ горящимъ углемъ.
И предсталъ Архистратигъ предъ Владычицей у Ея Святаго Престола. И повелѣла Пречистая одному изъ предстоящихъ святыхъ возложить въ кадило фиміамъ молитвъ праведниковъ и вознести даръ молитвы славословія, хвалы, величанія, благодаренія и поклоненія Вседержителю Господу Богу, Искупившему насъ Кровію Своею, неизглаголанною силою Своего Божества.
И пѣли пѣснь великую, дивную, сладкую, исполненную крѣпости, жизни и безсмертія. И совершивъ хвалу, всѣ пали на землю и поклонились Его Божеству. И снова настала тишина.
И тогда раздалось новое пѣніе: то была хвала Матери Господа Бога Спаса нашего Іисуса Христа, Сына Божія. Всѣ воспѣли въ пѣсни Царицу и Владычицу, пѣснь дивную предивную. И радостью, и славою, и великолѣпіемъ звучала эта пѣснь, которою лики святыхъ едиными устами и единымъ языкомъ похваляли Пренепорочную Дѣву.
Изумлялся Іоаннъ силѣ и величію той хвалы. А старецъ, державшій его за руку, сказалъ ему:
—Приди въ себя, юноша, и дерзай и будь сопричастникъ пѣнія, и воспой съ поющими и воспѣвающими хвалу Всесвятой Владычицѣ, Матери Истиннаго Бога нашего, чрезъ Которую Онъ насъ спасъ, и Которая насъ привела сюда.
И юноша сталъ причастникомъ той великой хвалы, которую воспѣвали святые Богоматери предъ пречистымъ Лицомъ Ея. И трепеталъ смертный составъ его тѣла, а душа расширялась отъ той чудной хвалы, готовая расторгнуть союзы съ тѣломъ, не могущимъ вмѣстить хвалы той.
И зарыдалъ Іоаннъ, и струи слезъ текли изъ очей его, а сердце взывало: «Боже мой, Боже мой! Неизреченна Твоя благость и Твоя любовь къ намъ, тлѣннымъ смертнымъ людямъ!»
—Не бойся!—сказалъ ему старецъ,—мѣсто, на которомъ мы нынѣ стоимъ, не мѣсто мертвыхъ, но во вѣкъ живыхъ: нѣтъ здѣсь смерти—здѣсь одна жизнь.
И когда Іоаннъ нѣсколько пришелъ въ себя отъ душевнаго потрясенія, восторга и радости, великое славословіе Богоматери было совершено, и всѣ славящіе Её поклонились Ей до земли.
И сошла тогда Всемилостивая Владычица съ Престола славы, остановилась во вратахъ святилища и тихимъ словомъ любви подозвала къ Себѣ старца, державшаго въ своей рукѣ руку юноши Іоанна.
—О, предивный, премудрый и боголюбивый, святый, великій Апостолъ Христа Бога Сына Моего, Іоаннъ Богословъ,—рекла Владычица,—неустанно обходишь ты поднебесную. Премудрымъ предвидѣніемъ твоимъ привелъ ты сюда этого юношу...
И, обратясь къ Іоанну, продолжала Пречистая:
— О, юноша! Святый Духъ умудрилъ тебя довѣриться Старцу. Довѣрясь ему, ты предалъ себя въ руки сотворившаго тебя Господа Бога, Искупившаго тебя и всѣхъ, здѣсь стоящихъ, Своею Кровію, за тебя и за нихъ изліянною, и Господь привелъ тебя нынѣ въ Мою обитель.
И много ещё говорила юношѣ Іоанну Владычица, а онъ стоялъ въ восторженномъ ужасѣ и трепетѣ, въ неизглаголанной радости сердца.
— Не бойся же, юноша! — продолжала матерински говорить Богоматерь, — но только внимай себѣ. Тебѣ нужно быть ещё тамъ, откуда ты пришелъ. Помни тамъ, что ты безопасно миновалъ угрожающія тебѣ бури и пропасти, и великія грозы, потому что зрѣлъ тебя и руководилъ тобой Господь Вседержитель.
И повелѣла затѣмъ Владычица одному изъ святыхъ мужей повести юношу Іоанна по обителямъ святыхъ, и онъ въ великомъ благоговѣніи послѣдовалъ за указаннымъ ему путеводителемъ и за старцемъ, пошедшимъ съ ними.
— Кто святой тотъ, что показываетъ намъ Обители и говоритъ съ нами?—спросилъ юноша Іоаннъ.
— Это, —отвѣчалъ старецъ,—великій святой, дивный въ пророкахъ, печать святыхъ пророковъ. Имя его Іоаннъ, святый Креститель Господень.
Какъ описать этотъ обходъ Обителей святыхъ?!
Полки небесныхъ силъ охраняютъ всѣхъ тамъ живущихъ и служатъ имъ. Обители всѣ дивныя, великія, пространныя, и неизъяснимо прекрасно ихъ украшеніе. Деревья многоразличны, исполнены красоты и мощи; цвѣты многообразны и, стелясь по землѣ, испускаютъ ароматы чудной нѣжности, а воздухъ напитанъ и преисполненъ жизнію.
Живущія въ обителяхъ тѣхъ святыя матери и дѣвы съ любовію и радостію встрѣчали путниковъ и; привѣтствуя ихъ, славили Господа Бога, Спасающаго и Милующаго рабовъ Своихъ.
И спросилъ юноша Іоаннъ старца и святаго мужа, ведущаго ихъ:
—Что значитъ, что вижу я снаружи стѣнъ этого града, на стѣнахъ внутри, на вратахъ и храмахъ снаружи и внутри и на всѣхъ обителяхъ святыхъ, и на завѣсахъ, и на вратахъ храма Господня—вездѣ изображено имя Всесвятой Владычицы Дѣвы Маріи, Матери Царя Славы Іисуса Христа, Сына Божія, а надъ этимъ именемъ вверху всюду царская корона, и отъ словъ, и отъ короны исходитъ великій свѣтъ?
И отвѣтили ему путеводители:
—Велико Всеславное, Всесвятое имя Дѣвы Маріи, безсѣменно зачавшей и безболѣзненно рождшей Царя Славы Христа. Предивно и преславно имя Ея—Марія. Она — Царица небесъ и земли и Владычица всей твари, Высшая небесъ и Честнѣйшая и Славнѣйшая Херувимъ и Серафимъ. Ея помощью и милостью всѣ мы спасемся. Ею спасается міръ. Она—мостъ, приводящій къ небу.
Этотъ обходъ Обителей святыхъ исполнилъ радостью сердце юноши Іоанна, и былъ онъ отъ него въ восхищеніи ума, въ неземномъ восторгѣ.
Когда же возвратились они къ Богоматери, сказала Владычица:
—О, юноша! благо тебѣ, что ты возлюбилъ Господа Бога твоего и всего себя предалъ Ему въ любовь и послушаніе Божественной волѣ Его. Ты обрѣлъ безцѣнный бисеръ Христа съ дѣтства самоохотно и прилѣпился Ему, подклонивъ выю твою подъ благій яремъ святой Господней воли. Ты пойдешь во слѣдъ Его, воспринявъ отъ Него твой крестъ. На ,твоемъ пути тебя встрѣтятъ бури, вихри, тернія и волчцы, но ты благополучно минуешь ихъ. Да будетъ умъ твой направленъ всегда къ Нему горе туда, гдѣ ты теперь съ нами всѣми, и всѣ мы единодушно и съ великой любовію будемъ ожидать вновь прихода твоего сюда.
И Владычица продолжала:
—И ещё скажу тебѣ: да не погаснетъ никогда въ сердцѣ твоемъ чистѣйшая любовь къ Сладчайшему Господу Іисусу Христу. Всегда имѣй имя Его въ умѣ, въ духѣ, въ душѣ, но и въ тѣлѣ твоемъ: будь чистъ весь во всѣ дни бытія твоего на землѣ... Милость Господня предварила тебя. Она велика и неисповѣдима, ибо Богъ такъ возлюбилъ человѣка, что Единороднаго Сына Своего не пощадилъ ради его спасенія. Такъ живи же въ Немъ, будь Ему спослушникомъ и ничего не бойся, Онъ съ тобою. Служи же и дѣлай, не ослабѣвая въ служеніи святомъ и Божественномъ прехвальномъ послушаніи Ему во всегдашней радости, веселіи, въ утѣшеніи отъ Него и въ Немъ... Я буду слѣдить за тобою, и очи Мои будутъ на тебѣ, и посѣщенія Мои явятся тебѣ во время благопотребное. Ты вскорѣ отойдешь отсюда, но недалеко и ненадолго, а умъ твой, духъ и сердце твое будутъ здѣсь. Осмотрись же внимательнѣе, пока ты еще здѣсь, чтобы унести всё это съ собою въ сердцѣ своемъ.
И неизглаголанной радости исполнилось сердце Іоанна отъ словъ Владычицы. И вновь велѣла Богоматерь всѣмъ воспѣть пѣснь хвалы: и земля, и небо, и воздухъ подвигнулись на великое то славословіе, и юноша Іоаннъ отъ восхищенія, сладости и радости пѣнія того упалъ замертво.
Владычица коснулась руки его и главы и сказала:
—Тѣло твое смертное не въ силахъ вынести этого славословія, но дерзай и живъ буди, и воспой съ нами Господу слова хвалы.
И вновь воспѣлось славословіе великое, и въ немъ, по глаголу Владычицы, принялъ участіе и юноша Іоаннъ, съ безсмертными воспѣлъ дивную пѣснь хвалы и благодаренія Творцу всяческихъ...
И когда юноша Іоаннъ вышелъ изъ Обители Пречистой и продолжалъ путь съ своимъ старцемъ, старецъ сказалъ ему:
—Тѣ слова, которымъ ты внималъ въ пѣніяхъ безсмертныхъ и которыя ты воспѣвалъ и самъ, слова эти духъ возьметъ отъ тебя, ибо, пока ты плоть и кровь, ты ихъ отсюда съ собою на землю земнородныхъ снести не можешь. Тамъ всё смерть и тлѣніе. Здѣсь же одна жизнь, и жизни полны тѣ слова, которыми ты возносилъ здѣсь хвалу Господу и Всесвятой Его Матери.
— Какъ, — спросилъ юноша, — развѣ мнѣ нужно опять быть тамъ, откуда ты меня взялъ?
— Да, ты будешь тамъ. Господня воля на то, чтобы ты былъ тамъ, чтобы ты прошелъ всѣ пропасти, стремнины, вѣтры, бури, вихри, какъ тебѣ о томъ говорила Сама Всесвятая Владычица. Но твоею любовью къ Богу, къ Пресвятой Владычицѣ Богородицѣ ты навсегда тамъ будешь укрѣпленъ въ духѣ и всегда будешь памятовать о томъ, гдѣ ты сейчасъ находишься.
Сильно опечалили душу юноши Іоанна эти рѣчи, и въ горести упалъ онъ, гдѣ стоялъ, на землю. Ему казалось лучше разстаться съ жизнью, чѣмъ съ этими мѣстами. Такъ лежалъ онъ на землѣ, обливаясь слезами и не желалъ утѣшиться.
А окрестъ него всё было такъ величественно и дивно прекрасно! Повсюду росли деревья, полныя жизни, издавая листьями своими шумъ, подобный звуку струнъ или громогласно-мелодичныхъ духовыхъ инструментовъ, вѣщая хвалу ихъ Создателю. Чистѣйшій воздухъ дышалъ тонкой прохладой. Всюду былъ разлитъ живой свѣтъ, будто сіяло не одно, а нѣсколько солнцъ, но свѣтъ тотъ былъ тихій и мирный. Въ великой скорби отъ предстоящей разлуки съ этими мѣстами, юноша Іоаннъ со слезами продолжалъ умолять старца оставить его здѣсь.
— Нельзя быть тебѣ здѣсь, — отвѣчалъ ему старецъ, — Многомилостивый Господь, въ благости Своей, вознесъ тебя сюда отъ земли, чтобы показать тебѣ всё, что ты здѣсь видишь очами и слышишь ушами и что осязаешь руками, что измѣряешь стопами. Здѣсь земля новая, чистая, здѣсь свѣтъ немеркнущій и никогда неизмѣняющійся; здѣсь нѣтъ ночи, и день не нуждается въ солнцѣ, ибо Солнцѣ его—Солнце Правды Господь Богъ. Человѣку тлѣнія здѣсь, пока онъ во плоти, не мѣсто. Показалъ тебѣ чудеса этой жизни Господь не для того, чтобы ты скорбѣлъ, но чтобы ты ихъ хорошо запомнилъ, вспоминалъ о нихъ въ земной твоей жизни, радостно благодарилъ за нихъ Господа и былъ полезенъ на землѣ и другимъ, ищущимъ спасенія.
И много другого говорилъ старецъ юношѣ Іоанну, и поднялъ его на ноги отъ земли, на которой онъ лежалъ, обливаясь горькими слезами.
И предсталъ имъ тутъ юноша прекрасный, одѣянный въ бѣлыя сребровидныя ризы и препоясанный накрестъ ораремъ, и сказалъ:
—Сей юноша добрый, возлюбившій Бога, хочетъ остаться съ нами. Но ему должно идти въ міръ и тамъ творить заповѣди Божіи, поддерживая въ сердцѣ своемъ огонь любви къ Господу Богу, и тогда уже соединиться съ нами навѣки.
И юноша тотъ прекрасный передалъ старцу Господнее повелѣніе поставить Іоанна предъ Господомѣ.
У Храма Вседержителя Архистратигъ Господень, предначиная пѣснь хвалы Агнцу, Закланному прежде сложенія міра, призывалъ громогласно всѣ племена людскія присоединиться къ великому тому пѣнію. И вознеслось тогда хвалебное, великое и сладкое величаніе, и въ величаніи томъ Святыя сотворили молитву къ Безсмертному Агнцу о живущихъ на землѣ, вѣрующихъ въ Его Святое Имя. А Іоанна объялъ страхъ, что онъ смертный и стоитъ среди святыхъ въ ихъ селеніяхъ.
И когда послѣ славословія настала тишина, Господь Іисусъ Христосъ повелѣлъ старцу подвести къ Себѣ юношу Іоанна и ублажилъ его за его любовь къ Себѣ съ дѣтскихъ его лѣтъ.
— Смотри, — сказалъ ему Господь, — на язвы отъ гвоздей на рукахъ Моихъ, осяжи раны гвоздильныя на ногах Моихъ, прикоснись къ прободенной копіемъ воина язвѣ у ребра Моего.
И палъ юноша Іоаннъ на землю въ слезахъ ужаса и жалости, видя жестокія раны раскрытыя, глубокія на рукахъ, ногахъ и ребрахъ Христа.
— Не бойся, юноша, — сказалъ Гоеподь, — прикоснись и осяжи раны Мои. Я всё терпѣлъ ради избранныхъ, вѣрующихъ въ Меня. И нынѣ Я снова терплю за избранныхъ Моихъ и нынѣ ещё вѣрующихъ во Имя Мое и терпящихъ ради Меня гоненія, скорби и страданія, за любовь, которую они имѣютъ ко Мнѣ. Я съ ними и съ ними страдаю и люблю ихъ и всё за нихъ пріемлю на Себя. Словамъ Моимъ внимай: они полезны будутъ и тебѣ, и по тебѣ и другимъ.
Храмъ Госпѳда Бога, гдѣ предъ лицемъ Господа стоялъ юноша Іоаннъ, былъ такъ обширенъ и великъ, что всё безчисленное множество всѣхъ чиновъ святыхъ и людей всякаго колѣна, рода и чина—всѣ свободно вмѣщались внутри Храма Господа Славы.
И снова повелѣніемъ Господнимъ юношу Іоанна водили по инымъ многимъ обителямъ святыхъ: и тою же нетлѣнною красотою сіяли и тѣ обители, и тѣ же тамъ воспѣвались неизреченною красотою звуковъ пѣсни хвалы Господу. И въ одной изъ этихъ обителей приступилъ къ юношѣ Іоанну нѣкто и, возложивъ руку свою ему на голову, сказалъ:
—Ты юноша первенецъ у отца и матери. И я имѣлъ сына первенца и принесъ его въ жертву Господу Богу моему. Вотъ я и сынъ мой—мы оба здѣсь. Такъ и ты—возьми себя во всесожженіе Богу и не сомнѣвайся въ Немъ.
То былъ Авраамъ, другъ Божій. Послѣ того видѣлъ юноша Іоаннъ обители пророковъ и апостоловъ и другія свѣтлыя обители—и всюду всё сіяло и ликовало неизреченною радостію и веселіемъ.
И когда вернулся юноша Іоаннъ со своимъ старцемъ-путеводителемъ въ Храмъ Господа Вседержителя, гдѣ вновь услышалъ пѣніе новой хвалы, Господь далъ старцу книгу жизни и повелѣлъ показать её Іоанну, но съ тѣмъ, чтобы онъ не читалъ её. Книга эта была мелко написана. Іоаннъ просилъ прочесть ему изъ книги хотя одно слово, но голосъ Всевышняго повелѣлъ ему принять эту книгу и съѣсть. И онъ её ѣлъ какъ мягкій и сладкій хлѣбъ. И было въ гортани его ощущеніе великой сладости, но потомъ почувствовалъ онъ въ себѣ великую тяжесть и болѣзнь, какъ бы въ прообразъ того, какъ трудно смертному человѣку исполнить, претворить въ жизни своей законъ Христовъ.
И сказалъ Господь:
— Это не въ болѣзнь, а во врачеваніе тебѣ то, что ты принялъ.
И ощутилъ тутъ въ себѣ Іоаннъ великую силу и возрастъ тридцатилѣтняго мужа. И стоявшіе у Престола Божія воинственные мужи, по Господнему повелѣнію, взяли съ Престола одежды, начали одѣвать Іоанна въ воинскія доспѣхи — въ латы и шлемъ — и дали ему оружіе — мечъ, лукъ и стрѣлы. И сталъ Іоаннъ мужемъ крѣпкимъ и сильнымъ. И голосъ Господа изрекъ:
—Смотри на себя! Ты теперь мужъ годами, силою и крѣпостію. Ты вооруженъ благодатью: не бойся, иди и стой, ибо Я съ тобою.
Отъ этихъ словъ Спасителя Іоаннъ почувствовалъ въ всемъ существѣ своемъ необыкновенную силу и крѣпость. И повелѣлъ Господь сопровождавшему Іоанна старцу блюсти его и быть ему руководителемъ во всѣ дни его жизни, Самъ же десницею Своею коснулся груди Іоанна и сказалъ:
— Сердце твое принадлежитъ Мнѣ.
И вновь воспѣто было славословіе великое и великая хвала Господу. И вышелъ Іоаннъ со своимъ путеводителемъ, сопровождаемый святыми, изъ града Господня, и оказались они на томъ мѣстѣ, на лужайкѣ, у бѣдной хаты посада Крюкова города Кременчуга, откуда старецъ восхитилъ въ небесныя Обители Іоанна. И снова на лужайкѣ той Іоаннъ лежалъ шестимѣсячнымъ младенцемъ.
«Смотри,—сказалъ старецъ,—мы возвратились: вотъ твой домъ, отецъ твой и мать твоя. Не бойся, чадо мое. Я буду посѣщать тебя». И положилъ старецъ младенца Іоанна на землѣ, и, обложивъ его травою, какъ въ колыбели, сталъ невидимъ.
Тутъ выбѣжала мать въ величайшей радости, что обрѣла вновь своего ребенка, пропадавшаго 12 дней.
Сказаніе это свидѣтельствовалъ самъ великій старецъ Схіархимандритъ Іона, строитель Свято-Троицкаго Кіевскаго Іонина монастыря, запечатлѣвъ сказаніе это своеручно въ своихъ келейныхъ запискахъ. Запись же эта помѣчена имъ 1838 годомъ и до кончины великаго старца извѣстна была лишь немногимъ особо довѣреннымъ и приближеннымъ къ нему лицамъ.
Цѣны нѣтъ этому сокровищу духа для души развитой духовно: ей и посвящается этотъ умный бисеръ въ назиданіе, утѣшеніе и укрѣпленіе за молитвы Схіархимандрита Іоны, Старца великаго. Аминь.
Въ концѣ 90-хъ годовъ на пути моего земнаго странничества мнѣ довелось, по милости Божіей, повстрѣчаться съ однимъ изъ духоносныхъ архипастырей нашей Церкви. Это былъ Епископъ Макарій, бывшій Калужскій, а потомъ Оренбургскій. Скончался онъ въ Бѣлевскомъ монастырѣ на покоѣ. Въ Бѣлевѣ же я имѣлъ счастье съ нимъ познакомиться и отъ него слышать сказаніе о старцѣ схіархимандритѣ Іонѣ, извѣстное ему изъ устъ самаго старца.
«Сказывалъ О. Іона,—говорилъ мнѣ Епископъ Макарій,—какъ Сама Пресвятая Богородица призвала его къ строительству Св.-Троицкаго монастыря въ Кіевѣ, когда онъ былъ никому ещё неизвѣстнымъ іеродіакономъ Бѣлобережской Пустыни».
«Было это,—сказывалъ мнѣ О. Іона,—лѣтомъ того года, когда были великіе пожары во всей Орловской губерніи, когда горѣлъ Орелъ, Елецъ и другіе города, сгоравшіе почти что до тла, былъ одинъ изъ великихъ праздниковъ ни то Вознесеніе, ни то Троицынъ день. Потрапезовавъ съ братіей, я пришелъ въ свою келлію, совершилъ обычныя благодарственныя молитвы Господу Богу, Богородицѣ и всѣмъ святымъ съ земными поклонами; потомъ снялъ съ себя мантію и подрясникъ, повѣсилъ на свое мѣсто, скинулъ башмаки и остался въ однихъ чулкахъ да въ одеждѣ.
Дверь келліи была закрыта мною на крючокъ. Поставилъ я свою скамеечку, сидя на которой обычно занимался Іисусовой умной молитвой, облокотился о столикъ, правой рукой подперевъ голову у правого уха, взялъ въ лѣвую руку четки и, сидя въ бѣломъ балахонѣ, сталъ творить молитву. Прошло съ полчаса...
Вдругъ слышу, за дверью кто-то молитвится:
— Молитвами Святыхъ Отецъ, Господи Іисусе Христе, Сыне Божій, помилуй насъ!
Я не отвѣтилъ. Молитва повторилась. Я промолчалъ. Въ третій разъ молитвится кто-то. Я опять не отвѣтилъ «Аминь». Слышу, голосъ женскій... Взяла меня досада на безпокойство, а тутъ вдругъ, дверь сама отворилась, хотя и была на крючкѣ, и кто-то вошелъ. Въ сердцахъ я обернулся и тутъ же со скамейки упалъ на полъ безъ памяти и лежалъ, какъ мертвый, пока почувствовалъ прикосновеніе руки.
Очнулся: предо мною Матерь Божія и съ Нею одиннадцать свѣтлыхъ спутниковъ, какъ потомъ узналъ я изъ словъ ихъ: Святые Апостолы Петръ, Іоаннъ, Іаковъ, Лука; Святитель Николай Чудотворецъ, Святый Великомученикъ Георгій Побѣдоносецъ, Святыя Великомученицы Варвара и Екатерина, Святая Мученица Февронія и Преподобная Евфросинія Полоцкая.
— Мы пришли къ тебѣ, — рекла Пречистая,— съ сими святыми возвѣстить тебѣ дѣло святаго послушанія, чтобы ты потрудился и послужилъ Господу Богу, исполняя Его святую волю во славу Имени Его, на благо Святой Его Церкви и вѣрующихъ въ Него.
Я всё еще лежалъ въ страхѣ.
— Дерзай! — сказала Владычица и подняла меня за руку. И всталъ я предъ Матерью Божіею на колѣни и услышалъ отъ Нея такое слово:
— Сынъ Мой и Богъ восхотѣлъ явить славу Свою въ послѣдніе дни рода сего, и тебя Онъ избралъ орудіемъ святаго дѣла Его, и благоизволилъ Меня и тѣхъ, кто предстоитъ Мнѣ, послать къ тебѣ. Нужно тебѣ оставить святую обитель и перейти на другое мѣсто, чтобы тамъ послужить Ему и исполнить Божественную волю Его. Воля же Его, чтобы на мѣстѣ, которое будетъ тебѣ показано, была устроена обитель въ прославленіе Его, и чтобы собрались въ неё боголюбивые иноки послужить и благоугодить Ему. Но ты не смущайся и знай, что Господь Богъ Сынъ Мой будетъ тамъ, и Я тамъ буду, и пребудемъ тамъ до скончанія вѣка. Ты—орудіе, а всё дѣланіе будетъ Бога. Внимай: монастырь на томъ мѣстѣ будетъ великій, и иноковъ соберутся полки—сонмъ людей, возжелавшихъ Господа славы.
И палъ я послѣ словъ этихъ къ пречистымъ стопамъ Богоматери, орошая ихъ слезами.
— Молю тебя, Всесвятая Владычица, — восклицалъ я въ великомъ смятеніи духа,—оставь меня почить здѣсь и положить кости мои въ этой обители: скудоуменъ, нищъ, худъ, грѣшенъ, немощенъ во всѣхъ слабостяхъ моихъ и страстяхъ, а для такого дѣла потребенъ мужъ правды, исполненный мудрости, разумѣнія духовнаго, силы, просвѣщенный свыше благодатію Божественною, мужъ исполненный вѣры, надежды и любви. Не вижу я въ себѣ ничего добраго и не подготовленъ я къ этому священному и великому дѣлу. Не просвѣщенъ я Словомъ Божіимъ и крайній невѣжда я въ Священномъ Писаніи. Въ строеніи домовномъ и устроеніи святой обители совершенно неопытенъ и неискусенъ. Молю Тебя. Всесвятая Владычица Богородица, Матерь Всемилостиваго Бога, оставь меня скончать здѣсь дни моей жизни.
— Всуе мятешься ты, — рекла Владычица, — всуе противишься волѣ Всеблагаго Бога на полезное и спасительное дѣло избралъ тебя строителемъ, а ты противишься Ему подобно Савлу, гнавшему Церковь Его Святую. Скажу тебѣ болѣе уже не въ пользу твою: не противься волѣ Сына и Бога Моего и Моему желанію и волѣ, и Мною налагаемому на тебя послушанію. Иди и потрудись!
Снова отрекался я, заливаясь слезами.
— Дивлюсь тебѣ, — сказала Матерь Божія, — оставляла ли Я тебя когда-нибудь? Не всегда ли Я была вездѣ съ тобою? А ты всё не увѣряешься во Мнѣ. Неужели же Я навѣтница твоего спасенія, или желаю ввергнуть тебя во зло? Вспомни святаго праотца Авраама: Господь указалъ ему переселиться въ иную землю: противился ли онъ Богу? Такъ и ты: иди на мѣсто, которое Господь благоволилъ избрать для тебя.
—Матерь Божія! Оставь меня въ Бѣлыхъ Берегахъ.
И сказала на то упорство мое Владычица:
— Размысли, подумай, а Я снова приду къ тебѣ. — И исходя изъ келліи, Владычица повелѣла мнѣ проводить Её. На крыльцѣ келліи я палъ Ей въ ноги. а когда поднялся, то увидѣлъ Её и сопутствовашихъ Ей святыхъ уже входящихъ въ храмъ чрезъ церковную паперть.
А въ келліи разлито было такое благоуханіе, которому и подобія нѣтъ на землѣ.
Прошло двѣ-три недѣли. Былъ опять праздникъ, и опять я занимался молитвой Іисусовой, всѣмъ умомъ и сердцемъ погрузившись въ это умное дѣланіе. И снова послышалась мнѣ чистымъ женскимъ голосомъ произносимая входная молитва, и снова молчалъ я, недовольный, что прерываютъ молитву, и снова дверь отворилась, какъ тогда, сама собой, и снова упалъ я еле живой, и, какъ прежде, воздвигла меня Владычица, и отъ прикосновенія руки Ея разлилось въ тѣлѣ моемъ преизобиліе жизни.
И съ Матерію Божіею явились вновь Угодники Божіи, и было ихъ болѣе прежняго.
И стою я на колѣняхъ предъ Пречистою Владычицею, и слышу, говоритъ Она мнѣ:
—Вотъ опять пришли мы къ тебѣ, исполняя волю Господа Сына Моего. Какъ рѣшилъ ты о послушаніи, къ которому Господь призываетъ тебя?
И вновь, окаянный, я сталъ отрекаться въ страхѣ предъ непосильной для меня тяжестью возлагаемого на меня бремени.
— Объ одномъ просилъ я и прошу Тебя, Мати Божія, оставь меня навсегда на этомъ мѣстѣ.
И не прогневалась Царица Небесная и кротко рекла:
— Напрасно волнуютъ сердцѣ твоё помышленія суетныя: Господь создастъ тебѣ обитель, и пришло время исполниться волѣ Его. Пойми же ты, что ты только орудіе Его, а всё дѣло, труды и попеченіе — всё будетъ Его. Не въ скорбяхъ и болѣзняхъ твоихъ будеши. И да будутъ тебѣ поручителями въ словахъ Моихъ всѣ сіи ...
И Матерь Божія назвала всѣхъ сопровождавшихъ Её святыхъ поименно каждаго. И были они: Святая Равноапостольная Марія Магдалина, Святая Первомученица Ѳекла, Святыя Великомученицы Варвара и Екатерина, Святитель Христовъ Николай, Святые Великомученики Георгій Побѣдоносецъ, Ѳеодоръ Тиронъ, Ѳеодоръ Стратилатъ, Святая Мученица Царица Александра, Святые Апостолы: Петръ, Іаковъ, Іоаннъ, Лука, Симонъ Зилотъ и Святый Іаковъ Братъ Господенъ, первый Епископъ Іерусалимскій, Святитель Іоаннъ Милостивый, Святые Равноапостольные Царь Константинъ и Князь Владиміръ, Святый Благовѣрный Князь Александръ Невскій и Святая Благовѣрная Княгиня Ольга.
Но я, грѣшный, всё объ одномъ молилъ: «Оставь меня, Матерь Божія, на мѣстѣ семъ, благоволи и кости мои сложить въ той обители!»
И опять продолжала убѣждать меня Царица Небесная:
— Зачѣмъ смущаешься ты, — говорила Она мнѣ, непокорному, — утверди чувства твои въ священной волѣ Христовой. Господь благоволитъ къ чину монашествующихъ, и Я всегда имъ готовая Попечительница. Но Я говорю тебѣ: лучше уйти тебѣ отсюда. Въ святой обители этой будетъ перемѣна и ослабленіе въ управленіи: управители ея будутъ держаться своего мудрованія и будутъ во многомъ подобны мірянамъ, введутъ ихъ къ себѣ, и міряне обоснуются среди нихъ и братіи. И пойдетъ въ обители молва и шатаніе, братія отступять отъ старцевъ, и гласу ихъ мѣста уже не будетъ; станутъ говорить: «Зачѣмъ намъ слушать старцевъ? Они отжили свое время, и мы не хотимъ знать ихъ ученіе, и будемъ жить по-своему: нашъ путь нравится намъ, и мы пойдемъ по нему»... Вотъ Я возвѣстила тебѣ всё, что здѣсь будетъ, а ты обдумайся, осмотрись. Я снова приду къ тебѣ.
И уходя изъ келліи рекла мнѣ Матерь Божія: — Оставайся въ мирѣ. Я приду къ тебѣ опять. И палъ я къ стопамъ Царицы Небесной и долго смотрѣлъ вслѣдъ Ея, пока стала Она невидима. И былъ я въ великой тугѣ и смятеніи, не зная, что творить мнѣ, и чувствуя потребность въ духовномъ совѣтѣ; но совѣтниковъ не было, ибо всѣ близкіе душѣ моей старцы уже отошли ко Господу.
Тогда рѣшилъ я сходить въ Свѣнскій Брянскій монастырь, гдѣ ещё были въ то время хорошіе старцы. Бесѣды съ ними успокоили меня и, вернувшись отъ нихъ, я жилъ въ мирѣ.
Недѣли черезъ три или болѣе, въ будній день, въ часъ, когда я началъ заниматься молитвой Іисусовой, послѣдовало мнѣ новое видѣніе Матери Божіей.
— Смотри, — сказала Она мнѣ пречистыми устами Своими. — Я вновь пришла къ тебѣ и свидѣтели Мои со Мною. Мы пришли вновь звать тебя къ святому послушанію. Ты не хочешь знать, что должно произойти здѣсь. Опять говорю тебѣ: здѣсь будутъ начальники, имѣющіе умъ и очи, зараженные страстями, ласкательные міролюбцы и плотолюбцы, пекущіеся только о плоти. По холодности и невнимательности слухъ ихъ будетъ закрытъ славословію. Въ святомъ послушаніи они не будутъ усердны и мало будутъ пещись о спасеніи братіи. Къ нимъ открытъ будетъ входъ мірскимъ людямъ и женамъ и не будутъ они заботиться о благоустроеніи святой обители, о благочиніи и благочестіи братіи. Будутъ они привержены и къ винопитію. Старцы и правожительствующіе терпимы ими не будутъ, и не будетъ имъ никакого дѣла до сокровеннаго ученія стремящихся къ совершенству. Они будутъ изгонять доброживущихъ иноковъ, говоря имъ: «Хотите жить у насъ здѣсь, живите какъ и мы». И ты, малодушный, не понесешь всего того, что заведется здѣсь, посему и рѣшилъ Всеблагій Господь извести тебя отсюда.
—Но нѣтъ во мнѣ никакихъ дарованій, — дерзнулъ я возражать Владычицѣ,—всё однѣ немощи.
— Отъ тебя не дарованія требуются, — рекла Матерь Божія, — а покорность, всё же остальное, что явится впослѣдствіи, явится не отъ тебя, а Самаго Христа Бога твоего.
И съ явившимися съ Матерію Божіею угодниками Святыми узрѣлъ я великаго Іоанна Предтечу и Крестителя Господня, и тотъ, возвысивъ гласъ свой, напомнилъ мнѣ, какъ онъ покорился волѣ Господней и, будучи человѣкомъ смертнымъ, возложилъ руку на главу Господню. И Святой Апостолъ Павелъ, стоявшій тутъ же, повѣдалъ о томъ, какъ по дорогѣ въ Дамаскъ, послушавъ Господня гласа, онъ изъ жесточайшаго гонителя Христова сталъ призваннымъ Его Апостоломъ.
И палъ я въ слезахъ къ пречистымъ стопамъ Преблагословенной Владычицы, Царицы неба и земли, и воскликнулъ въ великомъ умиленіи грѣшнаго сердца моего:
—Буди воля Господня со мною, окаяннымъ! Буди же и ты мнѣ, Владычице, покровомъ, руководительницею и наставницей во всемъ!
И тутъ внезапно почувствовалъ въ себѣ нѣкую перемѣну: сердце во мнѣ какъ бы ожило; умъ просвѣтился, точно переродился. Всё мнѣ стало легко, и всё существо мое освѣжилось и ободрилось — точно я вновь родился. А Матерь Божія продолжаетъ утѣшать и ободрять меня, говоря, что всё исходитъ отъ Бога и къ Богу же приходитъ, мнѣ же предлежитъ только быть вѣрнымъ слугой и послушникомъ Божіимъ.
И когда стала исходить изъ келліи и была уже на крыльцѣ Матерь Божія, мелькнула у меня мысль вопросить Её, гдѣ же та страна, гдѣ произойти должно всё предсказанное, и я спросилъ о томъ Пресвятую Дѣву.
— Мѣсто то, — сказала Владычица, — будетъ Кіевъ, у Лавры надъ Днѣпромъ. Видишь, въ той сторонѣ огненный столпъ... Въ свое время ты то же мѣсто увидишь, отмѣченное тѣмъ же огненнымъ столпомъ.
И тогда же мнѣ въ видѣніи показано было и мѣсто оное, на коемъ воздвиглась впослѣдствіи Свято-Троицкая обитель, и узрѣлъ я надъ нимъ столпъ огненный, который указала мнѣ Владычица, и который я вновь увидалъ уже не въ видѣніи, а въявь, на мѣстѣ своемъ, когда исполнилось время созданія предуказанной мнѣ обители.
«И удивлялся я, — такъ передавалъ преосвященному Макарію Старецъ Іона, — и негодовалъ я на себя за то, что я такъ долго дерзалъ противиться небесному велѣнію и вмѣстѣ ужасался передъ тѣмъ, что мнѣ было открыто и тому, какого я, недостойный, былъ сподобленъ посѣщенія; но въ душѣ моей послѣ того наступило полное успокоеніе и миръ Божій, всякъ умъ преимущій. И былъ я на всё готовъ и ничего уже болѣе не страшился, ибо зналъ, что уже не я буду дѣйствовать, а сила Божія совершаться будетъ въ моей немощи. И стала мнѣ Бѣлобережская обитель какъ чужая, и вскорѣ послѣ того я выбылъ изъ нея въ Кіевъ».
Таково сказаніе, которое я слышалъ изъ устъ преосвященнаго Макарія, бывшаго Калужскаго, и которое довелось мнѣ большими подробностями дополнить изъ неизданнаго рукописнаго житія Старца Іоны, хранящегося до Богомъ опредѣленнаго срока его изданія въ Кіевскомъ Свято-Троицкомъ Іонинскомъ монастырѣ.
Отецъ Іона, подобно Св. Апостолу Павлу и Преподобному Серафиму, былъ дѣвственникъ, посвятившій себя и дѣвство свое Богу: таковымъ дано и здѣсь на землѣ зрѣть тайны третьяго неба и тамъ на небѣ пѣть дивную пѣснь «Аллилуіа», и пѣнію ихъ «никтоже можаше навыкнути», какъ о томъ сказуетъ въ Божественномъ Откровеніи Святый Тайнозритель и дѣвственникъ Іоаннъ Богословъ: «И видѣхъ, и се Агнецъ стояше на горѣ Сіонстей, и съ нимъ сто и четыредесятъ и четыре тысящи, имуще имя Отца Его написано на челѣхъ своихъ... поющихъ яко пѣснъ нову предъ престоломъ и предъ четыри животными и старцы, и никтоже можаше навыкнути пѣсни, токмо сіи сто и четыредесятъ и четыре тысящи искуплени отъ земли. Сіи суть, иже съ женами не осквернишася, зане дѣвственницы сутъ». (Апок. 14:1-4)
Отъ таковыхъ, яко единъ отъ древнихъ, бысть и схіархимандритъ Іона, Старецъ Великій.
Изъ собственноручной записи Старца Іоны на старой большаго формата псалтири, на первыхъ страницахъ значится: «Полтавской губерніи, города Кременчуга гражданинъ, сынъ Павла Никитича Мирошникова, Іоаннъ-первенецъ оставилъ суетный міръ, всю прелесть и славу его временную, имѣвша тогда отъ роду лѣтъ на двадцать первомъ году. Холостъ и никогда не былъ женатъ отъ роду своего. Вступилъ въ монашескую жизнь въ 1834 году Генваря 1-го числа, Орловской губерніи, Брянскаго уѣзда, Бѣлобережской Предтечевой Пустыни. При строителѣ Іеромонахѣ Моисеѣ, постриженъ онымъ Моисеемъ, уже игуменомъ въ малый образъ въ 1836 году Марта 11-го числа. Имя дано Іоиль. Въ мантію постриженъ онымъ Игуменомъ Моисеемъ въ 1840 году Генваря 1-го числа. Имя дано Іона. Посвященъ въ іеродіакона Смарагдомъ Архіепископомъ въ 1845 году Іюня 20-го числа».
Сергіъй Нилусъ
Практически всегда следую рекомендациям "Русского Паломника" при покупке книг. Очень радуюсь, что мои впечатления совпадают с мнением издательства. Но книга "Неугасимый свет любви" приобретена исключительно интуитивно. Это я уже потом вспомнила, что...
Спаси Господи! Замечательная книга, такие чистые мысли, такие нужные слова, такой глубоко духовный мир. Это, действительно Свет для каждой Православной женщины и каждого верующего человека вообще!...
Эта книга - просто сокровище!...
Действительно необыкновенная книга!...
Эту книгу нужно прочитать самим и вместе с детьми, чтобы воспитать в детях любовь к страстотерпице - Царице Александре. Такая книга должна быть в домашней бибилиотеке обязательно.
...
Великолепная книга!!!Спасибо читателям за отзывы, благодаря им купила.Просто не могла оторваться ...оставила очень сильное впечатление! Императрица была удивительной женщиной и как я этого раньше не знала... хочется хоть немного быть на неё похожей....Теперь...
Эта книга для меня относится к разряду "драгоценных" . Дневники, письма Александры Феодоровны открывают нам ее особый духовный мир. Мы сталкивается с такой высотой, чистотой отношений, какую сложно себе представить. В Александре Феодоровне поражает все:...
